Название: Подарок ко дню рожденья
Автор: Лира Джанко
Бета: Маленькое Тучко
Фэндом: Тетрадь Смерти
Жанр: AU, romance
Рейтинг: R
Пейринг: Миками/Лайт, POV Миками
Краткое содержание: Миками и Лайт встретились до того, как Лайт нашёл Тетрадь...
Состояние: закончен
Предупреждение: ООСмое проклятье
Отказ: на героев не претендую, получаю только моральное удовлетворение
Размещение на других сайтах: с разрешения автора. Писать в личку или на lira.janco@mail.ru
От автора: 1. Лайт и Миками на этой картинке показались мне слишком юными, ИМХО. 2. Надпись на картинке я похерила. 3. В некоторых префектурах Японии возраст сексуального согласия – 13 лет (при том, что возраст совершеннолетия – 20. Странные все-таки люди японцы...)
Картинка №40 (http://static.diary.ru/userdir/1/9/7/0/1970116/61664568.gif)
читать дальшеНачало лета... Солнце удивительно тёплое и ласковое, но не жжёт. Его лучи, кажется, не просто касаются кожи, а проникают под нее, сквозь плоть, до самых косточек, наполняя всё тело сладкой тёплой дрёмой. Хочется свернуться клубком, подобно бродячему коту, что устроился в траве неподалёку, и видеть лёгкие солнечные сны. И может быть, Лайт, когда ты придёшь, ты разбудишь меня, погладив по голове так же, как гладят кошек...
Но на самом деле я, конечно же, не собираюсь спать на скамейке парка – это было бы совершенно неподобающе. Поэтому я просто прикрываю глаза и вспоминаю, как мы с тобой познакомились...
...На самом деле, всё было довольно просто. Наверное. Тебя хотели побить твои одноклассники за то, что ты "ботаник", а я проходил мимо и не мог не вмешаться, ведь ты был один против пятерых. А я с детства, как мог, боролся за справедливость.
После драки, из которой мы вышли победителями, я, стирая платком кровь с твоих разбитых губ, внезапно ощутил желание прижать тебя к себе и долго-долго не отпускать. Взъерошенный мальчик с ещё не остывшим после драки, ещё злым взглядом – кажется, этот образ навеки отпечатался у меня в памяти.
Потом я шёл с тобой до твоего дома. Ты сперва возражал, говорил, что ты не девушка, чтобы тебя провожать. Я же ответил, что, если те пятеро вновь к тебе прицепятся, ты можешь не справиться с ними один.
По дороге мы разговорились. Я был восхищён твоим умом и эрудицией. А ещё оказалось, что тебя, также, как и меня, возмущает царящая в этом мире несправедливость. Ты хотел изменить существующее положение вещей – настолько, насколько это в силах одного человека. И ради этого ты решил в будущем пойти работать в полицию.
-А ты, Миками-кун? – спросил ты меня.
-Я учусь в Тойо на юридическом и хочу стать прокурором.
-Значит, мы будем вместе служить справедливости, каждый по-своему, - и твоё лицо озарила улыбка.
* * *
...Очень скоро мы стали друзьями, ведь нам было так интересно вместе. Мы могли часами обсуждать науки, политику, искусство и многое другое – всё, что удостаивалось нашего внимания. Порой удивлялись, насколько схожи наши мнения по тому или иному вопросу, порой яростно спорили, а однажды и вовсе подрались. Подушками. А потом ещё почти час собирали разлетевшиеся по комнате пух и перья.
Как-то раз мы затронули тему расследования преступлений и работы полиции в целом. Ты увлечённо рассказывал, какие изменения внёс бы в работу полиции, будь у тебя такая возможность. Эх, если бы тебя слышали в высших эшелонах власти!.. Твои соображения были на редкость толковыми, но... Ты сказал, что твой отец, выслушав всё это, лишь вздохнул и заявил, что никто не станет чуть ли не наново перекраивать всю полицейскую систему. Увы, но в нашем мире не принято слушать четырнадцатилетних, сколь бы умны они ни были...
А ещё... в этом я не смог признаться себе сразу, даже когда до меня, наконец, дошло. Интересно, сколько бы ещё до меня доходило, не приснись мне тот сон, после которой я проснулся с каменной эрекцией и горящими от смущения щеками? Сон, в котором мы занимались... нет, не хочу называть это всего лишь сексом... занимались любовью.
Этот сон словно сорвал какую-то заглушку, выпустив на свободу едва удерживаемое желание. Меня бросает в жар от твоих случайных прикосновений. Я хочу обнять тебя – и бессильно стискиваю руки в кулаки. Хочу поцеловать – и почти до крови кусаю губы. Ведь тебе всего четырнадцать, Лайт, а ещё мы оба – парни. Но, наверное, я всё же не удержался бы, если бы... если бы я тебя не любил.
Так просто... и так сложно.
-Миками-кун! – и лёгкая ладонь касается моего плеча. Я поднимаю голову. – Привет! – ты улыбаешься. – Кажется, ты давно уже здесь сидишь...
-У нас сегодня отменили последнюю пару, и я решил подождать тебя здесь. Погода сегодня такая, что домой идти вовсе не хочется... – не могу не улыбнуться в ответ на твою улыбку.
-Надеюсь, только последнюю? Философию не отменили? – живо интересуешься ты, толкая мои колени и заставляя раздвинуть их. Садишься между ними боком, ставя ноги на скамейку, а я обнимаю тебя одной рукой за плечи. Ох, что же ты делаешь, Лайт!.. Осторожно стараюсь устроиться так, чтобы ты не заметил, что у меня... ну да, встаёт. А ты нетерпеливо дёргаешь меня за пиджак, вновь спрашивая: - Ну так что, была философия?
О, как я тебя понимаю! Хирофуми-сенсей, наш преподаватель философии – нечто. На любом его занятии разворачивается ожесточённая и увлекательнейшая полемика, в которой студенты разбирают по косточкам, а порой и оспаривают мнения маститых философов разных времён и народов. Сколько раз уже бывало так, что вся группа дружно забывала про звонок. А однажды вышло и вовсе забавно – преподаватель, чья пара стояла у нас по расписанию следующей, поставил всей нашей группе неявку на его лекцию. Вернее, поставил бы, если бы не додумался заглянуть к нам и вытащить нас от Хирофуми-сенсея практически за шкирки.
-Миками-кун!
Мне кажется, или действительно только со мной ты позволяешь себе проявлять это, еще оставшееся с детства, нетерпение?
-Европейская философия XIX века, Ницше, - торжественно объявляю я. – Так вот, сегодня всё началось с того, что Хирофуми-сенсей сказал...
Пересказываю всё чуть ли не в лицах, иногда заглядывая в вытащенную из портфеля толстую, больше похожую на книжку, тетрадь с конспектом, но говорю скорее по привычке, чем из искреннего желания. Мне сейчас не до мрачноватых рассуждений Ницше, мне хочется цитировать хокку о распускающихся цветках сакуры, горных склонах, озарённых лучами утреннего солнца и живительной влаге весеннего дождя... Мне хочется зарыться носом в твои волосы, Лайт, хочется упоённо вдыхать их запах. Хочется найти губами твои мягкие розовые губы и целовать, целовать, пока не закружится голова. Хочется отгородить эту лавочку от всего мира, раздеть тебя прямо здесь и... Но на повестке дня у нас Ницше, чтоб ему пусто было!
Через какое-то время разговор плавно перетекает на другое, на третье... Спросите меня завтра, о чём мы сейчас говорим – я не вспомню. Ты, немного поёрзав, теснее прижимаешься ко мне. Чёрт, у меня стоит так, что штаны вот-вот лопнут! Лайт, неужели ты не замечаешь?
Нет, кажется всё же не замечаешь. Или... ты вдруг лукаво улыбаешься и спрашиваешь:
-Миками-кун, а у тебя девушки были?
Ты специально завёл разговор об этом, или как?
-Были, - киваю. – Я встречался с одной девушкой в старшей школе. И с двумя уже в университете. С последней – совсем недолго, она сказала, что со мной слишком скучно.
-Вот дура! – фыркаешь ты. – Да как с тобой может быть скучно, Миками-кун?
-Ей вот было. Ну и пусть её...
-Всего три, значит? А до секса со сколькими из них дошло? – в твоих глазах искрится несдерживаемое любопытство.
-Да, всего три, я не какой-нибудь сердцеед, - отвечаю я спокойно. – А секс был со всеми трёмя.
-И... как?
Почему-то с трудом удерживаюсь, чтобы не показать тебе, дразнясь, язык. Нет, ну что же ты со мной всё-таки делаешь?
-Попробуешь – узнаешь, - отвечаю. – Я, помниться, каких только рассказов не наслушался... а вывод сделал только один: у каждого по-своему, даром что все люди одинаково устроены. А ты, значит...
-Ну да, - насупившись, перебиваешь ты меня. – Девственник. И вообще не целовался еще ни разу даже. С ровесницами мне не интересно, мне вообще начинает казаться иной раз, что в четырнадцать лет девчонки поголовно думать не умеют, одни глупости в голове... А девушки постарше не станут со мной встречаться, я для них ещё сопляк.
-А ты куда-то торопишься? – тихо спрашиваю я. – Ведь не все лишаются девственности в четырнадцать и даже в шестнадцать.
-Да нет, не тороплюсь. А куда торопиться-то? – ты пожимаешь плечами. Я же не хочу думать, почему у меня вырывается облегчённый вздох.
А солнце уже садится... Мы с тобой долго проговорили сегодня. Не хочу прерывать нашу сегодняшнюю встречу, но надо.
-Пора расходиться, Лайт, - сообщаю тебе со вздохом. – У меня завтра два семинара, да и тебе, наверное, много уроков готовить...
-Не так уж, - отвечаешь ты. – Тем более, что я стараюсь, что могу, заранее сделать. Но Саю наверняка опять будет ко мне приставать со своей домашкой... Встретимся завтра?
-Не знаю, может не получиться. Я собираюсь ко врачу, проверить зрение. Возможно, я там задержусь...
-Ладно, - киваешь ты. – Позвонишь, если что... А в субботу?
-А в субботу у меня день рожденья, - надо же было когда-то об этом сказать...
-Эй, ты не говорил! – смотришь мне в глаза. – Впрочем, кажется, я знаю, что тебе подарю... – и улыбаешься лукаво, слегка склонив голову набок.
-Не говорил... как-то к слову не приходилось. А что подаришь? – твоя улыбка так и разжигает во мне любопытство.
Но ты не торопишься рассказывать, что придумал, лишь произносишь негромко:
-Увидишь. Жди меня в субботу...
* * *
Пятница пролетела быстро и незаметно. Университет, визит к окулисту и – в промежутке между этим – твоя СМСка: "Миками-кун, я поехал искать тебе подарок, жди меня завтра. Твой Лайт". Ты всегда подписываешься в СМСках, но то, что сейчас ты подписался не "Лайт-кун", а "твой Лайт", заставило меня задуматься. Впрочем, это не может быть тем, о чём я невольно подумал в первую очередь...
Отсидев одну-единственную на сегодня лекцию (ничего нового и вообще хоть сколько-нибудь важного для меня, можно было бы пропустить, но это не в моих принципах), я отправился домой соображать какое-нибудь угощение.
Кое-что сообразил сам, кое-что заказал в ближайшем кафе. Достал заранее припасённую бутылку вина и два бокала. Включил негромкую музыку, мелодичную и ненавязчивую... "Нет, ну ты еще свечи зажги!" – резко одёргиваю себя. – "Как будто к романтическому свиданию готовишься, а не к дружеской посиделке". Не знаю, как выглядит со стороны моя возня, но настроение у меня и впрямь такое, как будто я готовлюсь к свиданию. Ох, что же мне делать с собой?
Ты обещал приехать, как только у тебя закончатся занятия в школе. Взглянув на часы, я прикинул, что ещё около часа у меня есть, и сел готовиться к грядущему семинару по праву. Заодно и от ненужных мыслей отвлекусь...
От ненужных мыслей я действительно сумел отвлечься – настолько, что звонок в дверь застал меня врасплох. Убрав в сторону едва не упавший на пол учебник, я пошёл открывать дверь.
-Привет, Миками-кун! – ты улыбаешься мне так тепло, а потом прижимаешься на миг в дружеском объятии. Я не отпускаю тебя чуть дольше, чем это позволительно даже между близкими друзьями, и немного прерывисто вздыхаю.
Ты чуть отстраняешься и с любопытством заглядываешь мне в глаза, я же, отводя взгляд, тяну тебя в комнату.
-Поздравляю! – чуть более торжественно, чем требует обстановка, произносишь ты, а потом продолжаешь уже другим, более мягким и теплым тоном: - Пусть исполняются все твои мечты! – и протягиваешь мне красиво упакованную коробку.
-Спасибо.
-Ну же, Миками-кун, открой! Я хочу знать, понравится ли тебе...
Кивнув, послушно срываю обёртку... и ахаю: сразу два подарка. Часы, явно дорогие, и мой любимый одеколон.
-Протяни руку, - требуешь ты и, достав часы из коробки, надеваешь мне на запястье. Металлический браслет немного холодит кожу, а часы сидят так, словно браслет подгоняли специально. Пару секунд любуюсь тем, как твой подарок смотрится на моей руке, потом снова шепчу: "Спасибо", притягивая тебя в объятия. И снова не хочу отпускать...
Стоило тебе выбраться из моих объятий, как ты наткнулся взглядом на бутылку.
-Миками-кун! – хмуришь ты брови. – Ты поторопился ставить на стол алкоголь. Ведь по закону, - на этом слове твой голос становится чуть жёстче. – употреблять алкоголь можно только после совершеннолетия, которое, напомню тебе, наступает в двадцать.
-Лайто-кун... – обнимаю тебя за плечи и усаживаю на диван, а потом ерошу твои волосы. Ты сладко ёжишься от ласки, но смотришь всё ещё с осуждением. А я говорю: - Я знаю, что я поторопился. Но если мы с тобой выпьем по одному бокалу, мы же не станем буянить, распевать похабные песни и иными способами нарушать покой мирных граждан. Тем более, что с такого количества почти невозможно опьянеть.
-Ну ладно... – расслабляешься ты. – Но всё равно...
Я не слушаю твоё бурчание и молча наливаю тебе вина. А потом зачем-то признаюсь:
-Я давно не отмечал День рожденья, с тех самых пор, как умерла моя мать. Не с кем было...
Ты мягко сжимаешь мою руку в своей и поднимаешь бокал:
-За тебя, Миками. За тебя, - и слегка прикасаешься краем своего бокала к моему. Стекло едва слышно звенит, а до меня не сразу доходит, что ты назвал меня не Миками-кун, а просто Миками.
Мы весело болтаем, дружно уничтожаем закуски, запивая их чаем или минералкой. В какой-то момент ты сам наливаешь нам по второму бокалу вина, дерзко улыбаясь. Тебе тоже иногда хочется нарушать правила, Лайт.
Я больше слушаю, чем говорю: мне нравится слушать тебя, даже когда ты рассказываешь о какой-то Нару, которая мечтает с тобой встречаться и в последние дни ходит за тобой хвостиком, но ничего ей не светит, потому как она дура набитая... Мне просто нравится слышать твой голос.
За вторым бокалом последовал третий, потом четвёртый... и вот уже вина в бутылке осталось на донышке. Мне хорошо, мне весело и легко, может, самую чуточку кружится голова, но это такая ерунда... Смотрю на тебя – твои щёки слегка раскраснелись от выпитого, глаза блестят. В разговоре возникла пауза, ты, кажется, задумался о чём-то... покусываешь губы... они чуть влажные и кажутся такими мягкими... наклоняюсь к тебе...
-Миками...
До меня доходит, зачем я наклонился, и я торопливо отстраняюсь, потом вовсе поднимаюсь с дивана и говорю:
-У нас минералка закончилась. Я пойду принесу ещё бутылку.
Но ты не даешь мне сбежать. Ты поднимаешься следом за мной, обхватив пальцами мое запястье, и заглядываешь мне в глаза. Глубоко вздыхаешь, словно перед прыжком в воду, и произносишь:
-Миками, я... У меня есть для тебя еще один подарок. Думаю, самое время его вручить.
-Какой же?
Вместо ответа ты обвиваешь руками мою шею и прижимаешься губами к губам. Вернее, это и есть ответ. И я сначала невольно прижимаю тебя крепче к себе, углубляю неумелый поцелуй... но потом всё же спохватываюсь и осторожно отстраняю тебя от себя.
-Миками, почему? – кажется, ты недоволен таким поворотом событий.
-Потому что тебе всего четырнадцать и...
-Не всего четырнадцать, а целых четырнадцать! – перебиваешь ты. – Если помнишь, возраст сексуального согласия у нас с тринадцати, так что расслабься.
-Но...
-Миками, - твой голос становится почти мурлычущим. – Ты думаешь, я ничего не вижу? Как ты смотришь на меня, как замираешь от моих прикосновений, сдерживая себя, как невольно тянешься ко мне и кусаешь губы, чтобы удержаться и не поцеловать... Ведь так?
-Да, но...
-Или ты думаешь, что это не взаимно? Взаимно, поверь, - берешь мою руку и заставляешь меня прикоснуться к твоему паху. – Чувствуешь? – о да, Лайт, я чувствую! Кажется, ещё немного – и у тебя порвутся штаны. И у меня тоже. А ты продолжаешь, с трудом заставляя себя говорить более-менее ровно: - Я хочу тебя, Миками, ты мне нужен. И я тоже нужен тебе. Поэтому сегодня я – твой самый главный подарок. Не отказывайся, пожалуйста. Бери меня, Миками... – и снова целуешь. А я отвечаю на поцелуй, зная, что теперь у меня уже не хватит сил, чтобы тебя оттолкнуть.
Сейчас мне, наконец-то, можно все. Можно зарыться в твои мягкие волосы, вдыхая их сладковатый запах. Можно ласкать губами тонкую кожу на шее, ощущая, как твоё горло вибрирует от сдерживаемого стона. Можно вновь припасть губами к губам, проникая языком в твой рот, дразня твой шёлковый влажный язычок. Скользить руками по хрупкому телу, стремясь забраться руками под одежду...
А ты отвечаешь, ты прижимаешься ко мне трёшься об меня, царапаешь ногтями мои плечи сквозь ткань рубашки... пытаешься расстегнуть пуговицы, пока я целую и покусываю твоё ушко...
Я пьян, пьян безумно, но вовсе не от вина – от тебя, Лайт.
Подхватываю тебя на руки и несу в спальню. Ты прижимаешься ко мне так крепко, словно боишься, что я всё-таки решу тебя оттолкнуть. Нет, не смогу, да и не хочу уже... Я же не сумасшедший – отказываться от такого сокровища.
Одежда с тихим шорохом падает на пол, и очень скоро мы оказываемся полностью обнажёнными. Подталкиваю тебя, заставляя лечь на кровать, и наклоняюсь над тобой, любуясь: широко распахнутые глаза, чуть припухшие от поцелуев губы, напряжённые горошинки сосков и стоящий по стойке "смирно" член. Не удержавшись, провожу по нему рукой – и ты весь выгибаешься мне навстречу.
Кажется, я запомню это навсегда... То, как ты трёшься об меня, как извиваешься под моими, может быть, немного торопливыми, но отчаянно-горячими ласками. В какой-то момент ты опрокидываешь меня на спину и целуешь едва ли не везде, куда можешь дотянуться, целуешь жадно, почти кусаешь. Я сперва покоряюсь такому напору, с наслаждением принимая твои действия, потом вновь прижимаю тебя к кровати.
Ты нетерпеливо ёрзаешь, когда я подготавливаю тебя... стонешь, когда вхожу, сперва от боли – тихонько, сквозь стиснутые зубы, потом все громче и громче – от удовольствия. Ты такой горячий там, внутри... утыкаюсь тебе в плечо, задыхаясь от удовольствия, уже едва контролируя себя... и почти до крови кусаю себя за руку, чтобы не кончить раньше времени.
Мы оба не выдержали долго. У меня перед глазами заплясали звезды, и я так крепко стиснул тебя в объятиях... Когда я лёг рядом, ты задышал, как вытащенная из воды рыбёшка – и придвинулся ко мне вплотную, не желая разрывать тесный контакт. А я легонько целовал твои прикрытые глаза, щёки, раскрасневшиеся губы...
Не помню, сколько мы так лежали. Потом я сел на постели и потянул тебя за руку:
-Пойдём в душ?..
Ты кивнул, тоже сел и охнул, поморщившись.
-Очень больно? – ох, кажется, я переборщил! Надо было осторожнее...
-Вполне терпимо, - улыбнулся ты. – И оно того стоило. Хм... сказал бы мне кто полгода назад, что мой первый раз будет с парнем! Зато, кажется, я понял, почем меня так бесят девчонки...
-Вот, значит, как? – от твоих слов мне становится так хорошо, что хочется обнять весь мир.
-Да, Миками, - твоя улыбка становится шире, а глаза озорно блестят. – Мне настолько понравилось, что, боюсь, в скором времени я вовсе от тебя не отстану, и ты будешь прятаться от меня под кровать!
-Даже не надейся! – смеюсь, я сгребаю тебя в объятия и тащу в душ. Ты смеёшься вместе со мной. Вот так, со смеху, мы чуть не растянулись на полу, но чуть – не считается. Все ещё хихикая, мы залезли под душ.
Тёплая вода расслабляет, и на какое-то время мы оба словно зависли. Мне опять полезли в голову мысли, правильно ли я поступил, но как-то определиться я был не в силах, так что просто отмахнулся от них. Я всё равно поступил бы так же, если бы мне пришлось заново решать, и неважно, правильно это или нет. А тут ты, словно подслушав мои мысли, поднимаешь голову и говоришь:
-Знаешь, Миками... У меня никогда не было по-настоящему близких друзей, ты стал первым. Только это признание немного запоздало, ведь теперь я чувствую к тебе нечто гораздо большее, чем просто дружбу.
-Я тоже, Лайт, я тоже. Я могу повторить это тебе почти слово в слово.
От твоих слов мои сомнения почти рассеялись. Впрочем, какие сомнения, если я всё равно не собираюсь отказываться от тебя? Мой самый желанный подарок...
Автор: Лира Джанко
Бета: Маленькое Тучко
Фэндом: Тетрадь Смерти
Жанр: AU, romance
Рейтинг: R
Пейринг: Миками/Лайт, POV Миками
Краткое содержание: Миками и Лайт встретились до того, как Лайт нашёл Тетрадь...
Состояние: закончен
Предупреждение: ООС
Отказ: на героев не претендую, получаю только моральное удовлетворение
Размещение на других сайтах: с разрешения автора. Писать в личку или на lira.janco@mail.ru
От автора: 1. Лайт и Миками на этой картинке показались мне слишком юными, ИМХО. 2. Надпись на картинке я похерила. 3. В некоторых префектурах Японии возраст сексуального согласия – 13 лет (при том, что возраст совершеннолетия – 20. Странные все-таки люди японцы...)
Картинка №40 (http://static.diary.ru/userdir/1/9/7/0/1970116/61664568.gif)
читать дальшеНачало лета... Солнце удивительно тёплое и ласковое, но не жжёт. Его лучи, кажется, не просто касаются кожи, а проникают под нее, сквозь плоть, до самых косточек, наполняя всё тело сладкой тёплой дрёмой. Хочется свернуться клубком, подобно бродячему коту, что устроился в траве неподалёку, и видеть лёгкие солнечные сны. И может быть, Лайт, когда ты придёшь, ты разбудишь меня, погладив по голове так же, как гладят кошек...
Но на самом деле я, конечно же, не собираюсь спать на скамейке парка – это было бы совершенно неподобающе. Поэтому я просто прикрываю глаза и вспоминаю, как мы с тобой познакомились...
...На самом деле, всё было довольно просто. Наверное. Тебя хотели побить твои одноклассники за то, что ты "ботаник", а я проходил мимо и не мог не вмешаться, ведь ты был один против пятерых. А я с детства, как мог, боролся за справедливость.
После драки, из которой мы вышли победителями, я, стирая платком кровь с твоих разбитых губ, внезапно ощутил желание прижать тебя к себе и долго-долго не отпускать. Взъерошенный мальчик с ещё не остывшим после драки, ещё злым взглядом – кажется, этот образ навеки отпечатался у меня в памяти.
Потом я шёл с тобой до твоего дома. Ты сперва возражал, говорил, что ты не девушка, чтобы тебя провожать. Я же ответил, что, если те пятеро вновь к тебе прицепятся, ты можешь не справиться с ними один.
По дороге мы разговорились. Я был восхищён твоим умом и эрудицией. А ещё оказалось, что тебя, также, как и меня, возмущает царящая в этом мире несправедливость. Ты хотел изменить существующее положение вещей – настолько, насколько это в силах одного человека. И ради этого ты решил в будущем пойти работать в полицию.
-А ты, Миками-кун? – спросил ты меня.
-Я учусь в Тойо на юридическом и хочу стать прокурором.
-Значит, мы будем вместе служить справедливости, каждый по-своему, - и твоё лицо озарила улыбка.
* * *
...Очень скоро мы стали друзьями, ведь нам было так интересно вместе. Мы могли часами обсуждать науки, политику, искусство и многое другое – всё, что удостаивалось нашего внимания. Порой удивлялись, насколько схожи наши мнения по тому или иному вопросу, порой яростно спорили, а однажды и вовсе подрались. Подушками. А потом ещё почти час собирали разлетевшиеся по комнате пух и перья.
Как-то раз мы затронули тему расследования преступлений и работы полиции в целом. Ты увлечённо рассказывал, какие изменения внёс бы в работу полиции, будь у тебя такая возможность. Эх, если бы тебя слышали в высших эшелонах власти!.. Твои соображения были на редкость толковыми, но... Ты сказал, что твой отец, выслушав всё это, лишь вздохнул и заявил, что никто не станет чуть ли не наново перекраивать всю полицейскую систему. Увы, но в нашем мире не принято слушать четырнадцатилетних, сколь бы умны они ни были...
А ещё... в этом я не смог признаться себе сразу, даже когда до меня, наконец, дошло. Интересно, сколько бы ещё до меня доходило, не приснись мне тот сон, после которой я проснулся с каменной эрекцией и горящими от смущения щеками? Сон, в котором мы занимались... нет, не хочу называть это всего лишь сексом... занимались любовью.
Этот сон словно сорвал какую-то заглушку, выпустив на свободу едва удерживаемое желание. Меня бросает в жар от твоих случайных прикосновений. Я хочу обнять тебя – и бессильно стискиваю руки в кулаки. Хочу поцеловать – и почти до крови кусаю губы. Ведь тебе всего четырнадцать, Лайт, а ещё мы оба – парни. Но, наверное, я всё же не удержался бы, если бы... если бы я тебя не любил.
Так просто... и так сложно.
-Миками-кун! – и лёгкая ладонь касается моего плеча. Я поднимаю голову. – Привет! – ты улыбаешься. – Кажется, ты давно уже здесь сидишь...
-У нас сегодня отменили последнюю пару, и я решил подождать тебя здесь. Погода сегодня такая, что домой идти вовсе не хочется... – не могу не улыбнуться в ответ на твою улыбку.
-Надеюсь, только последнюю? Философию не отменили? – живо интересуешься ты, толкая мои колени и заставляя раздвинуть их. Садишься между ними боком, ставя ноги на скамейку, а я обнимаю тебя одной рукой за плечи. Ох, что же ты делаешь, Лайт!.. Осторожно стараюсь устроиться так, чтобы ты не заметил, что у меня... ну да, встаёт. А ты нетерпеливо дёргаешь меня за пиджак, вновь спрашивая: - Ну так что, была философия?
О, как я тебя понимаю! Хирофуми-сенсей, наш преподаватель философии – нечто. На любом его занятии разворачивается ожесточённая и увлекательнейшая полемика, в которой студенты разбирают по косточкам, а порой и оспаривают мнения маститых философов разных времён и народов. Сколько раз уже бывало так, что вся группа дружно забывала про звонок. А однажды вышло и вовсе забавно – преподаватель, чья пара стояла у нас по расписанию следующей, поставил всей нашей группе неявку на его лекцию. Вернее, поставил бы, если бы не додумался заглянуть к нам и вытащить нас от Хирофуми-сенсея практически за шкирки.
-Миками-кун!
Мне кажется, или действительно только со мной ты позволяешь себе проявлять это, еще оставшееся с детства, нетерпение?
-Европейская философия XIX века, Ницше, - торжественно объявляю я. – Так вот, сегодня всё началось с того, что Хирофуми-сенсей сказал...
Пересказываю всё чуть ли не в лицах, иногда заглядывая в вытащенную из портфеля толстую, больше похожую на книжку, тетрадь с конспектом, но говорю скорее по привычке, чем из искреннего желания. Мне сейчас не до мрачноватых рассуждений Ницше, мне хочется цитировать хокку о распускающихся цветках сакуры, горных склонах, озарённых лучами утреннего солнца и живительной влаге весеннего дождя... Мне хочется зарыться носом в твои волосы, Лайт, хочется упоённо вдыхать их запах. Хочется найти губами твои мягкие розовые губы и целовать, целовать, пока не закружится голова. Хочется отгородить эту лавочку от всего мира, раздеть тебя прямо здесь и... Но на повестке дня у нас Ницше, чтоб ему пусто было!
Через какое-то время разговор плавно перетекает на другое, на третье... Спросите меня завтра, о чём мы сейчас говорим – я не вспомню. Ты, немного поёрзав, теснее прижимаешься ко мне. Чёрт, у меня стоит так, что штаны вот-вот лопнут! Лайт, неужели ты не замечаешь?
Нет, кажется всё же не замечаешь. Или... ты вдруг лукаво улыбаешься и спрашиваешь:
-Миками-кун, а у тебя девушки были?
Ты специально завёл разговор об этом, или как?
-Были, - киваю. – Я встречался с одной девушкой в старшей школе. И с двумя уже в университете. С последней – совсем недолго, она сказала, что со мной слишком скучно.
-Вот дура! – фыркаешь ты. – Да как с тобой может быть скучно, Миками-кун?
-Ей вот было. Ну и пусть её...
-Всего три, значит? А до секса со сколькими из них дошло? – в твоих глазах искрится несдерживаемое любопытство.
-Да, всего три, я не какой-нибудь сердцеед, - отвечаю я спокойно. – А секс был со всеми трёмя.
-И... как?
Почему-то с трудом удерживаюсь, чтобы не показать тебе, дразнясь, язык. Нет, ну что же ты со мной всё-таки делаешь?
-Попробуешь – узнаешь, - отвечаю. – Я, помниться, каких только рассказов не наслушался... а вывод сделал только один: у каждого по-своему, даром что все люди одинаково устроены. А ты, значит...
-Ну да, - насупившись, перебиваешь ты меня. – Девственник. И вообще не целовался еще ни разу даже. С ровесницами мне не интересно, мне вообще начинает казаться иной раз, что в четырнадцать лет девчонки поголовно думать не умеют, одни глупости в голове... А девушки постарше не станут со мной встречаться, я для них ещё сопляк.
-А ты куда-то торопишься? – тихо спрашиваю я. – Ведь не все лишаются девственности в четырнадцать и даже в шестнадцать.
-Да нет, не тороплюсь. А куда торопиться-то? – ты пожимаешь плечами. Я же не хочу думать, почему у меня вырывается облегчённый вздох.
А солнце уже садится... Мы с тобой долго проговорили сегодня. Не хочу прерывать нашу сегодняшнюю встречу, но надо.
-Пора расходиться, Лайт, - сообщаю тебе со вздохом. – У меня завтра два семинара, да и тебе, наверное, много уроков готовить...
-Не так уж, - отвечаешь ты. – Тем более, что я стараюсь, что могу, заранее сделать. Но Саю наверняка опять будет ко мне приставать со своей домашкой... Встретимся завтра?
-Не знаю, может не получиться. Я собираюсь ко врачу, проверить зрение. Возможно, я там задержусь...
-Ладно, - киваешь ты. – Позвонишь, если что... А в субботу?
-А в субботу у меня день рожденья, - надо же было когда-то об этом сказать...
-Эй, ты не говорил! – смотришь мне в глаза. – Впрочем, кажется, я знаю, что тебе подарю... – и улыбаешься лукаво, слегка склонив голову набок.
-Не говорил... как-то к слову не приходилось. А что подаришь? – твоя улыбка так и разжигает во мне любопытство.
Но ты не торопишься рассказывать, что придумал, лишь произносишь негромко:
-Увидишь. Жди меня в субботу...
* * *
Пятница пролетела быстро и незаметно. Университет, визит к окулисту и – в промежутке между этим – твоя СМСка: "Миками-кун, я поехал искать тебе подарок, жди меня завтра. Твой Лайт". Ты всегда подписываешься в СМСках, но то, что сейчас ты подписался не "Лайт-кун", а "твой Лайт", заставило меня задуматься. Впрочем, это не может быть тем, о чём я невольно подумал в первую очередь...
Отсидев одну-единственную на сегодня лекцию (ничего нового и вообще хоть сколько-нибудь важного для меня, можно было бы пропустить, но это не в моих принципах), я отправился домой соображать какое-нибудь угощение.
Кое-что сообразил сам, кое-что заказал в ближайшем кафе. Достал заранее припасённую бутылку вина и два бокала. Включил негромкую музыку, мелодичную и ненавязчивую... "Нет, ну ты еще свечи зажги!" – резко одёргиваю себя. – "Как будто к романтическому свиданию готовишься, а не к дружеской посиделке". Не знаю, как выглядит со стороны моя возня, но настроение у меня и впрямь такое, как будто я готовлюсь к свиданию. Ох, что же мне делать с собой?
Ты обещал приехать, как только у тебя закончатся занятия в школе. Взглянув на часы, я прикинул, что ещё около часа у меня есть, и сел готовиться к грядущему семинару по праву. Заодно и от ненужных мыслей отвлекусь...
От ненужных мыслей я действительно сумел отвлечься – настолько, что звонок в дверь застал меня врасплох. Убрав в сторону едва не упавший на пол учебник, я пошёл открывать дверь.
-Привет, Миками-кун! – ты улыбаешься мне так тепло, а потом прижимаешься на миг в дружеском объятии. Я не отпускаю тебя чуть дольше, чем это позволительно даже между близкими друзьями, и немного прерывисто вздыхаю.
Ты чуть отстраняешься и с любопытством заглядываешь мне в глаза, я же, отводя взгляд, тяну тебя в комнату.
-Поздравляю! – чуть более торжественно, чем требует обстановка, произносишь ты, а потом продолжаешь уже другим, более мягким и теплым тоном: - Пусть исполняются все твои мечты! – и протягиваешь мне красиво упакованную коробку.
-Спасибо.
-Ну же, Миками-кун, открой! Я хочу знать, понравится ли тебе...
Кивнув, послушно срываю обёртку... и ахаю: сразу два подарка. Часы, явно дорогие, и мой любимый одеколон.
-Протяни руку, - требуешь ты и, достав часы из коробки, надеваешь мне на запястье. Металлический браслет немного холодит кожу, а часы сидят так, словно браслет подгоняли специально. Пару секунд любуюсь тем, как твой подарок смотрится на моей руке, потом снова шепчу: "Спасибо", притягивая тебя в объятия. И снова не хочу отпускать...
Стоило тебе выбраться из моих объятий, как ты наткнулся взглядом на бутылку.
-Миками-кун! – хмуришь ты брови. – Ты поторопился ставить на стол алкоголь. Ведь по закону, - на этом слове твой голос становится чуть жёстче. – употреблять алкоголь можно только после совершеннолетия, которое, напомню тебе, наступает в двадцать.
-Лайто-кун... – обнимаю тебя за плечи и усаживаю на диван, а потом ерошу твои волосы. Ты сладко ёжишься от ласки, но смотришь всё ещё с осуждением. А я говорю: - Я знаю, что я поторопился. Но если мы с тобой выпьем по одному бокалу, мы же не станем буянить, распевать похабные песни и иными способами нарушать покой мирных граждан. Тем более, что с такого количества почти невозможно опьянеть.
-Ну ладно... – расслабляешься ты. – Но всё равно...
Я не слушаю твоё бурчание и молча наливаю тебе вина. А потом зачем-то признаюсь:
-Я давно не отмечал День рожденья, с тех самых пор, как умерла моя мать. Не с кем было...
Ты мягко сжимаешь мою руку в своей и поднимаешь бокал:
-За тебя, Миками. За тебя, - и слегка прикасаешься краем своего бокала к моему. Стекло едва слышно звенит, а до меня не сразу доходит, что ты назвал меня не Миками-кун, а просто Миками.
Мы весело болтаем, дружно уничтожаем закуски, запивая их чаем или минералкой. В какой-то момент ты сам наливаешь нам по второму бокалу вина, дерзко улыбаясь. Тебе тоже иногда хочется нарушать правила, Лайт.
Я больше слушаю, чем говорю: мне нравится слушать тебя, даже когда ты рассказываешь о какой-то Нару, которая мечтает с тобой встречаться и в последние дни ходит за тобой хвостиком, но ничего ей не светит, потому как она дура набитая... Мне просто нравится слышать твой голос.
За вторым бокалом последовал третий, потом четвёртый... и вот уже вина в бутылке осталось на донышке. Мне хорошо, мне весело и легко, может, самую чуточку кружится голова, но это такая ерунда... Смотрю на тебя – твои щёки слегка раскраснелись от выпитого, глаза блестят. В разговоре возникла пауза, ты, кажется, задумался о чём-то... покусываешь губы... они чуть влажные и кажутся такими мягкими... наклоняюсь к тебе...
-Миками...
До меня доходит, зачем я наклонился, и я торопливо отстраняюсь, потом вовсе поднимаюсь с дивана и говорю:
-У нас минералка закончилась. Я пойду принесу ещё бутылку.
Но ты не даешь мне сбежать. Ты поднимаешься следом за мной, обхватив пальцами мое запястье, и заглядываешь мне в глаза. Глубоко вздыхаешь, словно перед прыжком в воду, и произносишь:
-Миками, я... У меня есть для тебя еще один подарок. Думаю, самое время его вручить.
-Какой же?
Вместо ответа ты обвиваешь руками мою шею и прижимаешься губами к губам. Вернее, это и есть ответ. И я сначала невольно прижимаю тебя крепче к себе, углубляю неумелый поцелуй... но потом всё же спохватываюсь и осторожно отстраняю тебя от себя.
-Миками, почему? – кажется, ты недоволен таким поворотом событий.
-Потому что тебе всего четырнадцать и...
-Не всего четырнадцать, а целых четырнадцать! – перебиваешь ты. – Если помнишь, возраст сексуального согласия у нас с тринадцати, так что расслабься.
-Но...
-Миками, - твой голос становится почти мурлычущим. – Ты думаешь, я ничего не вижу? Как ты смотришь на меня, как замираешь от моих прикосновений, сдерживая себя, как невольно тянешься ко мне и кусаешь губы, чтобы удержаться и не поцеловать... Ведь так?
-Да, но...
-Или ты думаешь, что это не взаимно? Взаимно, поверь, - берешь мою руку и заставляешь меня прикоснуться к твоему паху. – Чувствуешь? – о да, Лайт, я чувствую! Кажется, ещё немного – и у тебя порвутся штаны. И у меня тоже. А ты продолжаешь, с трудом заставляя себя говорить более-менее ровно: - Я хочу тебя, Миками, ты мне нужен. И я тоже нужен тебе. Поэтому сегодня я – твой самый главный подарок. Не отказывайся, пожалуйста. Бери меня, Миками... – и снова целуешь. А я отвечаю на поцелуй, зная, что теперь у меня уже не хватит сил, чтобы тебя оттолкнуть.
Сейчас мне, наконец-то, можно все. Можно зарыться в твои мягкие волосы, вдыхая их сладковатый запах. Можно ласкать губами тонкую кожу на шее, ощущая, как твоё горло вибрирует от сдерживаемого стона. Можно вновь припасть губами к губам, проникая языком в твой рот, дразня твой шёлковый влажный язычок. Скользить руками по хрупкому телу, стремясь забраться руками под одежду...
А ты отвечаешь, ты прижимаешься ко мне трёшься об меня, царапаешь ногтями мои плечи сквозь ткань рубашки... пытаешься расстегнуть пуговицы, пока я целую и покусываю твоё ушко...
Я пьян, пьян безумно, но вовсе не от вина – от тебя, Лайт.
Подхватываю тебя на руки и несу в спальню. Ты прижимаешься ко мне так крепко, словно боишься, что я всё-таки решу тебя оттолкнуть. Нет, не смогу, да и не хочу уже... Я же не сумасшедший – отказываться от такого сокровища.
Одежда с тихим шорохом падает на пол, и очень скоро мы оказываемся полностью обнажёнными. Подталкиваю тебя, заставляя лечь на кровать, и наклоняюсь над тобой, любуясь: широко распахнутые глаза, чуть припухшие от поцелуев губы, напряжённые горошинки сосков и стоящий по стойке "смирно" член. Не удержавшись, провожу по нему рукой – и ты весь выгибаешься мне навстречу.
Кажется, я запомню это навсегда... То, как ты трёшься об меня, как извиваешься под моими, может быть, немного торопливыми, но отчаянно-горячими ласками. В какой-то момент ты опрокидываешь меня на спину и целуешь едва ли не везде, куда можешь дотянуться, целуешь жадно, почти кусаешь. Я сперва покоряюсь такому напору, с наслаждением принимая твои действия, потом вновь прижимаю тебя к кровати.
Ты нетерпеливо ёрзаешь, когда я подготавливаю тебя... стонешь, когда вхожу, сперва от боли – тихонько, сквозь стиснутые зубы, потом все громче и громче – от удовольствия. Ты такой горячий там, внутри... утыкаюсь тебе в плечо, задыхаясь от удовольствия, уже едва контролируя себя... и почти до крови кусаю себя за руку, чтобы не кончить раньше времени.
Мы оба не выдержали долго. У меня перед глазами заплясали звезды, и я так крепко стиснул тебя в объятиях... Когда я лёг рядом, ты задышал, как вытащенная из воды рыбёшка – и придвинулся ко мне вплотную, не желая разрывать тесный контакт. А я легонько целовал твои прикрытые глаза, щёки, раскрасневшиеся губы...
Не помню, сколько мы так лежали. Потом я сел на постели и потянул тебя за руку:
-Пойдём в душ?..
Ты кивнул, тоже сел и охнул, поморщившись.
-Очень больно? – ох, кажется, я переборщил! Надо было осторожнее...
-Вполне терпимо, - улыбнулся ты. – И оно того стоило. Хм... сказал бы мне кто полгода назад, что мой первый раз будет с парнем! Зато, кажется, я понял, почем меня так бесят девчонки...
-Вот, значит, как? – от твоих слов мне становится так хорошо, что хочется обнять весь мир.
-Да, Миками, - твоя улыбка становится шире, а глаза озорно блестят. – Мне настолько понравилось, что, боюсь, в скором времени я вовсе от тебя не отстану, и ты будешь прятаться от меня под кровать!
-Даже не надейся! – смеюсь, я сгребаю тебя в объятия и тащу в душ. Ты смеёшься вместе со мной. Вот так, со смеху, мы чуть не растянулись на полу, но чуть – не считается. Все ещё хихикая, мы залезли под душ.
Тёплая вода расслабляет, и на какое-то время мы оба словно зависли. Мне опять полезли в голову мысли, правильно ли я поступил, но как-то определиться я был не в силах, так что просто отмахнулся от них. Я всё равно поступил бы так же, если бы мне пришлось заново решать, и неважно, правильно это или нет. А тут ты, словно подслушав мои мысли, поднимаешь голову и говоришь:
-Знаешь, Миками... У меня никогда не было по-настоящему близких друзей, ты стал первым. Только это признание немного запоздало, ведь теперь я чувствую к тебе нечто гораздо большее, чем просто дружбу.
-Я тоже, Лайт, я тоже. Я могу повторить это тебе почти слово в слово.
От твоих слов мои сомнения почти рассеялись. Впрочем, какие сомнения, если я всё равно не собираюсь отказываться от тебя? Мой самый желанный подарок...
@темы: DN-art-fanf fest
-
-
25.12.2010 в 02:30божемойбожемойбожемой, это шикарно!! Лайто - такой пупсик, что я сейчас умру от передоза кавая)) очень трогательно)) *зе бест, ИМХО*
-
-
25.12.2010 в 05:53-
-
25.12.2010 в 11:05-
-
25.12.2010 в 13:26-
-
25.12.2010 в 14:19Jay_Lee, когда тему для голосования делать будем? Кстати, raito~chan обещала доперевести свой фик сегодня к вечеру... И еще, pink_snot "пинать" по поводу фика будем или как? А Тэл "пинать" смысла нет - я зглянула к ней в днев и увидела пост, где Тэл пишет, что у нее в реале жутчайший завал и в инет она раньше 29 числа не вылезет...
-
-
25.12.2010 в 14:30